Город строится — значит, живет

Новый столичный генплан — и это, пожалуй, его главное преимущество перед предыдущим — предусматривает полицентрическое развитие города. Если долгое время большинство ведомств, офисов, развлекательных заведений располагались в пределах Садового кольца, то теперь идет постепенное их «растаскивание» к окраинам.

Центр города меняется по минимуму. Точечная застройка ушла в прошлое. Вместо офисов строятся апартаменты. И если не так давно Москва была готова принять любые условия, лишь бы привлечь инвестиции, теперь ситуация изменилась. Город сам диктует волю коммерсантам. Одно из главных условий — строительство за их счет вместе с новым жильем всей инфраструктуры: школ, больниц, детских садов (около 40% социальных объектов появляется за счет инвесторов). Ключевым направлением, безусловно, является развитие транспорта.

Строители осваивают не только столичные земли, но и «замкадные». Происходит ощутимая миграция людей из пределов старой Москвы — тех, кто хочет жить в квартирах большей площади, в менее загазованных районах.

Новое устройство города — длительная и комплексная операция

Первым шагом на пути к полицентричной столице стал запрет на уплотнительное строительство. Сами по себе точечные стройки остановились еще в 2008 году, но именно после 2010-го было решено спасать исторический центр. В настоящий момент в пределах Садового кольца разрешена только реконструкция зданий. Мораторий сохраняет облик привычной нам старой и в чем-то провинциальной Москвы. При этом сама по себе стройка в столице не прекращалась: за пять лет возвели более 40 миллионов квадратных метров, обновив фонд недвижимости на 10%.

Вектор строительной политики изменился кардинально. Еще пять лет назад жилье возводилось по принципу «после нас хоть потоп» — без соседних школ, детских садов, банально, без магазинчиков. Жильцы таких точечных домов бегут в соседние районы, создавая очереди и пробки. Новые московские районы — «районы в себе»: горожане заселяются в квартиры, отдают детей в соседние школы, а сами могут найти работу рядом с домом. Именно такая идея строительства поможет в будущем создавать полноценные независимые районы внутри города. Сухие цифры говорят сами за себя: в Москве за последние пять лет открыли 183 детских сада, 57 школ, 46 больниц и поликлиник.

«Полицентричность предполагает не просто 2–3 центра, а 20–30 центров. И идея полицентричности состоит в том, чтобы около вашего дома был свой локальный центр и некая инфраструктура такого мини-города — и вам не обязательно ехать в парк Горького. Я ничего не имею против парка Горького, но если каждый день город будет ездить туда, а потом обратно, это создаст совершенно ненужные затраты, пробки, портит экологию. Вот это идея полицентричности — когда жители обнаруживают, что тот район, та часть города тоже имеет свой центр, у которого есть своя история, факторы привлекательности, элементы гордости», — считает Шаронов.

Внимание застройщиков не просто переместилось от стен Кремля — оно наконец перешло на промышленные зоны. Под носом у застройщиков, лепивших друг на друге высотки, были тысячи гектаров пустырей. И именно там возвели 50% новой недвижимости. Промзоны, долгое время висевшие на столице мертвым грузом, являются по сути единственным оставшимся источником крупных площадей застройки внутри МКАДа. В последние пять лет был взят курс на разработку заброшенных территорий: промышленная зона ЗИЛа, много лет простаивавшая без дела, теперь сможет принять больше 15 тысяч московских фанатов на открывшейся ледовой арене «ВТБ Ледовый дворец». И это не единственная пустовавшая промзона Москвы, которая обретет второе дыхание.

Еще одно событие, на годы предопределившее будущую строительную политику: присоединение в 2012 году более 148 тысяч гектаров Новой Москвы. Воплотить такой прирост при старом градостроительном плане было просто невозможно: он банально не предусматривал присоединения территорий.

На примере Новой Москвы будут исправлены ошибки старого города: территория в первую очередь будет развиваться комплексно, в гармоничной интеграции с внутримкадовской столицей. Мы должны получить там не отдельно стоящие спальные районы, а полноценный город. Причем плотность застройки будет уменьшаться при отдалении от границ.

Уже утверждены территориальные схемы Троицкого и Новомосковского округа, каждый поселок которого приобретет свой драйвер развития. Предполагается, что Вороново привлечет историков и туристов, а Рогово станет агропромышленным комплексом. Все это продолжает единую политику полицентричности: урбанизация поселков нового города создаст тысячи рабочих мест. На данный момент в Новой Москве уже есть 105 тысяч рабочих мест.

Не снижать темпы строительства позволил целый комплекс принятых мер: это и уменьшение арендной ставки на земельные участки и первоначального взноса за начало строительства, и упрощение взаимодействия застройщиков с городскими властями. Большинство госуслуг в строительной сфере переведено в электронную форму: беготню по кабинетам за подписями заменили несколькими кликами мышки.

Второе подземное кольцо грамотно распределит поток пассажиров

Изменяющиеся точки притяжения в большой мере помогли развязать транспортный узел. В какой-то момент стало ясно, что решить проблему пробок можно было, только вернув горожанам общественный транспорт. За пять лет было построено 34 километра новых линий метро и открыто 18 новых станций — не предел, но уже сдвиг с мертвой точки. Дикие толкучки на Кольцевой линии, духота в летние часы и показательные очереди к турникетам давали понять, что восьми миллионам ежедневных пассажиров в подземке тесновато. В итоге метро пришло уже в Московскую область, как это случилось с Котельниками, что сразу снизило нагрузку на дорожную сеть на въезде в город.

Программа развития метро обещает десятки новых станций в год — только в нынешнем, 2016 году карта метрополитена должна расшириться на 12 станций.

С другой стороны, продлевать ветки можно хоть до Владивостока — столпотворения на переходах и кольце никуда не денутся. Решение было одно: подземке нужно еще одно кольцо. Первые станции Третьего пересадочного контура откроются уже в этом году, что опять же даст свои плоды. Даже те москвичи, которые вняли зову «бросим машины и пересядем на автобусы», были вынуждены стоять в пробках уже в этих самых автобусах, не имея возможности добраться до нужной точки на метро. Большое кольцо частично решит эту проблему.

— Одна из вещей, о которой Москва давно думает и делает, — это решение транспортной проблемы, — продолжает Андрей Шаронов. — Причем, называя вещи своими именами, это повышение возможности, доступности и качества общественного транспорта и дискриминация личного транспорта. Весь мир идет по пути создания преимуществ для тех, кто пользуется общественным транспортом.

Самым большим подарком москвичам станет открытие Малого кольца железной дороги. Ввод ее в эксплуатацию — это не просто показательное перерезание красной ленточки, но и один из этапов решения колоссальной транспортной проблемы.

«Это откроет колоссальный, новый потенциал города. Если посмотреть на количество людей, которые там проходят, я думаю, это будет около миллиона человек в день. И вот это показывает, что можно здесь спокойно развивать новый субцентр, полноценный, который имеет и деловые функции, и торговые, которые сейчас как-то рассеяны, а если их собрать, сконцентрировать возле этих мощных хабов. И соединять их все через кольцевую линию. И тогда будет, несомненно, очень комфортно для жителей города», — считает партнер японского архитектурного бюро Nikken Sekkei Фади Джабри.

Больше точек притяжения — меньше транспортных заторов

Еще одним неприятным наследством 2010-х стали так называемые долгострои: Алабяно-Балтийский тоннель, стадион «Открытие Арена», «Геликон-опера», «Детский мир» на Лубянке.

Идея постройки своего стадиона, каким стала «Открытие Арена», у клуба «Спартак» возникла еще в 1994 году, но из-за бюрократических проволочек сыграть первый матч на новой арене футболисты смогли только через 20 лет. Благодаря строительству стадиона была расконсервирована находящаяся неподалеку станция метро «Спартак» фиолетовой ветки. Другой же объект — Алабяно-Балтийский тоннель, история которого уже стала притчей во языцех, прорывали почти десять лет. Открыли долгострой только в декабре, но уже сейчас понятно, что он должен частично разгрузить Северо-Западную хорду: у автомобилистов появилась возможность выезда из Коптева и Войковского района, минуя улицу Космонавта Волкова.

Культурным долгостроем стал музыкальный театр «Геликон-опера» в усадьбе Шаховских-Глебовых-Стрешневых. Полуразрушенную усадьбу реконструировали долгих восемь лет: площадь театра увеличили с 3 тысяч до 13,5 тысячи квадратных метров, создали 26 подвижных платформ для различной модификации сцены, а под потолком подвели те самые «геликоны» — сферические звукоотражающие элементы.

В 2014 году для маленьких москвичей открыли наконец «Детский мир» на Лубянке. Полная переделка здания под предлогом несоответствия нормам безопасности начался еще в 2006 году. После нескольких лет бумажной волокиты началась реставрация, результатом которого стал семиэтажный торговый центр на месте трехэтажного атриума архитектора Душкина. Комплекс ежедневно могут посещать 50 тысяч человек.

Именно такие знаковые строительные площадки формируют облик нового года, стирая из памяти намертво въевшийся образ Москвы, запутавшейся в паутине высоковольтных проводов и скрытой за огромными рекламными билбордами. Изменения были видны еще в прошлом году.

— Мне кажется, Москва не должна иметь никаких комплексов догоняющего или каких-то других, — рассуждает Морис Леруа, с 2010 по 2012 год занимавший пост министра по вопросам городской политики и Большого Парижа, — поскольку результаты налицо, причем результаты замечательные: за четыре года — более полутора десятков станций метро, еще больше 30 строятся. На ближайшие 5–10 лет, как мне кажется, важная цель — это все, что связано с устойчивым развитием, уделение большого внимания климатической, экологической составляющей. У Москвы есть хорошая база — большое количество зеленых насаждений. Но это надо не растерять, сочетать с некими потребностями современности, экономического развития.

У москвичей с каждым годом возрастают требования к качеству городской среды